— Тяжело было приходить в себя после Олимпиады?
— Еще как тяжело! Не было дня, чтобы мысли о Сочи не лезли в голову. Никто тяжелее это не переживает, как сами игроки. Да, мы не победили финнов. Но после Олимпиады вылилось много плохого: будто я поссорился с Овечкиным и тренером. Такого, конечно, не было. Неприятно это читать…
— У вас с Сашей все в порядке?
— Конечно, да! Мы – профессионалы. И если приезжаем на Олимпиаду, то понимаем, как себя вести. Давно забыты прошлые проблемы. Мы здорово общались, дружили. Но игра не пошла.
— Показалось, вы несовместимы на льду.
— Нет у нас «химии». Нужно было разводить нас по разным звеньям. Мы не показали игру, на которую способны.
Вроде первый матч неплохо провели. Но потом пропало все. Да, надо было как-то менять состав… Хотя что об этом сейчас говорить?
— Говорили даже, вы хотели пойти в тройку к Кулемину.
— Это опять только слухи! Людям надо что-то писать. Я никогда не подходил к Билялетдинову и не просил его менять состав. Тренер видит по-своему игру, знает нашу тройку. Он заменил Семина на Попова – это его решение. Я тут ничего не просил.
— Пишут, что в одном из эпизодов матча вы посоветовали снять вратаря.
— Кто это придумал? Как я могу такое советовать?! Просто Билялетдинов сказал мне: «Выходи вместо голкипера». Я уже кричал вратарю, чтобы менялся. У нас вся скамейка кричала. Оставалась минута до конца, мы вошли в зону. Проигрывали в две шайбы, и такая замена делается автоматически.
— Что вы скажете об Олеге Знарке – самом вероятном новом наставнике сборной России?
— Я с ним ни разу не общался. Могу только делать выводы по игре «Динамо». Двукратный чемпион Кубка Гагарина. Это говорит само за себя.
— Олимпиада не отбила у вас желания к хоккею?
— Еще как отбила! Но игры продолжаются. И я понимаю, что победы еще будут приходить. Может, с «Питтсбургом» победим. Хоть как-то заглушу свою горечь.
— Кросби сказал, что смотрел ваш матч с Финляндией. И ему жалко стало Малкина. Он видел, с какими каменными лицами игроки сборной России уходили в раздевалку.
— Сразу наступило опустошение. Ты просто не понимаешь, что происходит. Только одна мысль – это конец. Огромное спасибо Кросби, Куницу – они приехали из Сочи с золотыми медалями. Но не задрали нос, не показывали свои награды. Все было уважительно. Парни понимают, что сегодня победила Канада. А завтра, может, выиграет Россия. Меня поддержали, хотя поначалу настроение было на нуле…
— Что вы скажете о дебюте своего земляка Евгения Кузнецова?
— Видно, что Жене было непривычно и тяжеловато. Помню свою первую игру. Тут совершенно другой хоккей, не похожий на Россию. Кузнецов получил не так много времени на льду. Но хорошо двигался. Трудно выходить в четвертом звене. Наверное, тренер поберег парня, дал время на адаптацию. Надеюсь, дальше он будет играть лучше.
— Четвертое звено – это критично?
— Тут тренеру решать. Но понятно, что Кузнецов – форвард другого плана. Он любит играть с шайбой, атаковать. Это нападающий первых двух звеньев.
— Кузю часто сравнивают с вами. Видите что-то общее?
— Я стараюсь вообще на себя со стороны не смотреть. Не люблю свою игру. Даже не могу описать свой стиль. Но Кузнецов – очень приличный форвард. Ему бы еще в «физике» добавить. И тогда ему равных не будет.
Вы увидите прогресс. Сейчас есть над чем работать. У Жени были травмы – надо делать выводы. А главное – не стоять на месте.
— Вам не кажется, что дерби «Вашингтон» — «Питтсбург» уже потеряли свою остроту?
— Ну не знаю… Болельщикам нравится. Но если мы встретимся в плей-офф, то вернется прежний накал. А тут много матчей, чемпионат длинный. Поэтому не всегда бывает заруба с «Вашингтоном». Да и раньше травмы были у Кросби – может, из-за этого ушел ажиотаж?
— Удалось поговорить с Овечкиным?
— Нет. Мы вчера поздно прилетели. А после матча все вместе улетаем в Питтсбург – на еще одну игру. Может, завтра успеем поговорить? Да и о чем нам общаться? Олимпиаду вспоминать? – усмехается Малкин.